— Алексей, есть мнение, что сегодня увидеть классический балет на сцене невозможно. Это будет не он, а позднейшие редакции редакций, и чтобы увидеть подлинник, нужно или быть балетоманом, или иметь хороший балетный кругозор. Вы, как историк балета, согласны ли с этим утверждением?

— Это очень спорное мнение. Сегодня, впрочем, как и всегда, в хореографических училищах огромный конкурс, а профессиональных школ — академий, колледжей — по стране больше, чем где бы то ни было. Но главным предметом в них неизменно остается урок классического танца. В балетной педагогике он по-прежнему важнейший — и по содержанию, и по количеству часов. У артистов балета упражнения классического экзерсиса проходят каждый день: он помогает поддерживать форму, и прежде всего для работы в спектаклях классического репертуара.

Возвращаясь к вопросу, что же такое классический балет: для каждого театра это основа репертуара, мировые постановки, ради которых артисты балета столько лет стояли у станка. В некоторых театрах таких спектаклей может быть шесть-семь за сезон, где-то — свыше десяти. Каждый из них и сами артисты, и их педагоги с трепетом называют классикой.

Время меняется, меняются и сами танцовщики. Сегодня артисты балета могут без проблем выполнять комбинации и технически невероятно сложные движения, которые их коллегам в XIX и даже в середине XX века не удавались. Поэтому в редакциях спектаклей Мариуса Петипа балетмейстеры прошлого века ставили мужские, а иногда и женские вариации, восстанавливали утерянные, забытые фрагменты хореографии. Сохранять шедевры прошлого — непростая работа: в некоторых нотациях толком не сохранилось никаких записей.

— И несмотря на то, что русская балетная школа незыблема, все же меняется сам стиль исполнения классики?

— В какой-то степени. Например, балетный шаг стал выше. Вообще, последние 20 лет наблюдается устойчивый интерес к реконструкциям старинных спектаклей: на основе архивов хореографы, насколько это возможно, делают большую стилистическую работу, пытаются воскресить дух и атмосферу классических балетов. И это им прекрасно удается.

— Что такое «классический балет» и когда была открыта первая балетная школа?

— Классический балет — это достояние мировой культуры. Впервые балетами стали называть церемонии дворцовых выходов с танцами и пением под музыку в Италии. А первая профессиональная школа была открыта Людовиком XIV в Париже 350 лет назад. Формирование русского балетного театра началось примерно в середине XVIII века, появились императорские театры, балетная школа стремительно развивалось. У истоков мировой балетной славы в России стояли такие гиганты, как Дидло, Сен-Леон, Петипа. Именно благодаря им до наших дней дошли шедевры, которыми наша балетная школа гордится.

— В наши дни балетное искусство смело перетекает в формат фестивалей, проектов, например, как SIRIUS DANCE DAYS. И он не случайно проходит в мае. Май — разгар весны, время цветения и красоты. Кажется, нет более подходящего союза, чем образы цветов и природы в балете. Расскажите о мировых, известнейших постановках, где весна и флора играют особую сюжетную роль.

— Действительно, балетная флора — тема очень обширная: у балета и цветов много общего, например, легкость, эфемерность. Предстать на сцене прекрасным цветком, воплотить его хрупкую красоту — задача сложная. В балетной «оранжерее» (особенно в классических балетах) распускаются цветы, созданные великими артистами: Анной Павловой, Вацлавом Нижинским, Владимиром Васильевым, Майей Плисецкой.

Цветочная символика в балетах далеко не случайная: каждый штрих — это послание и смысл. В «Спящей красавице» добрая фея по имени Сирень олицетворяет силу созидания, к тому же пятилистник сирени приносит счастье. В «Жизели» ромашка — символ нежной и чистой любви. В «Корсаре» есть картина «Оживленный сад»: букет цветов здесь может выражать доверие, отказ или признание в чувствах.

Первый советский балет «Красный мак» или «Гвоздики» из танцевального театра Пины Бауш, или «Видение розы» в хореографии Михаила Фокина, миниатюра «Нарцисс» Касьяна Голейзовского, «Дама с камелиями» от нескольких балетмейстеров — в каждом из них цветы обретают свой особенный, уникальный голос.

— На своих лекциях вы обращаетесь к творчеству Светланы Захаровой, которая станцевала все заветные классические партии, поработала с самыми известными балетмейстерами. И вот сейчас она готовит проект SIRIUS DANCE DAYS, объединяя на одной площадке разные коллективы. Что для вас, как историка балета, значит феномен Светланы Захаровой?

— О, я могу говорить об этом часами!
Светлана Захарова — балерина с большой буквы. Для меня незабываемым стало самое первое ее появление на сцене Большого театра на гастролях балета Мариинского театра, на старте ее звездной карьеры. Светлана танцевала Повелительницу дриад в «Дон Кихоте» и Жизель — это было чудесное явление новой юной балерины. Уникальные природные данные, красота образа и каждого па, чистота исполнения в сочетании с личностными качествами. Не было ни доли сомнения в том, что очень скоро Светлана станет примой Большого театра, обладательницей самых высоких наград. В канонических партиях она неутомимо искала свое — и это стало ее особенностью.

Я бы сказал, феномен Захаровой в том, что она — не просто балерина, а лицо русского балета. Ее перфекционизм в работе, проекты, безграничный репертуар и жажда нового не могут не восхищать. Каждый выход Светланы на сцену — событие.

— И раз уж разговор зашел о прекрасных танцовщиках, давайте поговорим и о первых леди русского балета. Истомина, Павлова, Кшесинская, Уланова, Плисецкая — величайшие балерины своего времени. Одна из ваших встреч на SIRIUS DANCE DAYS будет посвящена именно им. Расскажите об этом подробнее.

— Эти имена говорят сами за себя. Не хочу спойлеров, поэтому только намекну, что мне интересно рассматривать прим не только как исторических, легендарных танцовщиц, но и как великих женщин, как интереснейших личностей: через что им пришлось пройти на пути к вершине, что они любили, какие у них были привычки, да хотя бы, например, какие блюда или цветы они предпочитали.

— История, язык, открытия, герои и направления хореографии — это огромный срез балетной хрестоматии. Но, кроме классического танца, есть еще контемп и неоклассика. В чем особенность этих направлений, и, если говорить о языке современного танца, какмы можем узнать на сцене постановки Пины Бауш, Джорджа Баланчина, Охада Нахарина и других хореографов?

— Контемп — это не просто современный танец, это целый мир, существующий по своим законам. Все эти хореографы — выдающиеся мастера, создатели собственного стиля хореографии, поставившие немало спектаклей, многие из которых стали абсолютными шедеврами.

Пина — создательница танцтеатра в Германии, особого синтетического жанра. Ее всегда интересовала сама философия танца, его природа. Пина никогда не подходила к работе без «умысла» — ее всегда интересовало, что движет людьми, во всех смыслах. Ритуальная «Весна священная» в ее трактовке, «Мазурка Фого», «Кафе Мюллер», «Мойщик окон», поставленные в разное время, — замечательные примеры ее танцтеатра.

Баланчин, напротив, стремился к совершенной красоте, переосмысливал классический танец по-новому, с позиции своего времени. Он любил Петербург, балерин на пуантах и музыку Стравинского, был невероятно продуктивным и создал огромное количество балетов. Почти все они одноактные. На то, чтобы перечислить только избранные его работы, уйдет много времени. Назову хотя бы несколько хрестоматийных: «Аполлон», «Симфония до мажор», «Кончерто барокко», «Агон».

Нахарин — актуальный мэтр, его спектакли живые, экспрессивные, экспериментальные. В их основе лежит новый танцевальный язык, придуманный самим хореографом. Этот язык он шутливо назвал вымышленным словом «гага». Гага — это не техника, это способ инстинктивных движений, чтобы лучше понять свое тело и общаться через него.

Вот, к слову, великий швед Матс Эк когда-то считался бунтарем. Его авторская «Жизель», где от первоисточника только и осталось, что музыка, а сюжетные линии изменились до неузнаваемости, в начале 80-х стала настоящей бомбой! Эк — культовая фигура, а его жесткую, смелую, интеллектуальную хореографию танцуют звезды и лучшие балетные труппы.

— Если бы вы могли приехать на SIRIUS DANCE DAYS в новом сезоне, через год, то какой цикл лекций привезли бы на этот раз и почему?

— Приглашение на проект, работа и общение с уникальной командой под художественным руководством Светланы Захаровой для меня всегда в радость. И если случится оказаться здесь снова, то мне бы очень хотелось предложить темы, связанные с жизнью и творчеством Мариуса Петипа, Александра Горского, Юрия Григоровича. Их хореография — это вечные ценности. Я бы хотел провести цикл лекций о творчестве великих русских балерин XX века, а накануне 250-летия любимого Большого театра — найти что-нибудь уникальное в его истории.